Лесной маг - Страница 107

107

Я почувствовал ее оценивающий взгляд и понял, что она сомневается в моих возможностях когда-нибудь стать солдатом. Я не стал с ней спорить.

— Да, я не совсем то, чего хотелось бы командиру, когда он думает о новобранцах. И тем не менее добрый бог сделал меня вторым сыном. Я с самого начала собирался в Геттис, узнать, не возьмут ли меня там на службу. Если я смогу стать солдатом, я им буду.

— Значит, ты просто возьмешь и уедешь завтра утром.

Я хотел, чтобы она попросила меня остаться или, по крайней мере пригласила вернуться. Я стоял перед ней выпрямившись, глядя ей в глаза, и спрашивал себя, догадалась ли она о моих надеждах.

— Я должен доставить его в Геттис.

Она отвернулась от меня, словно увидела что-то важное на склоне холма, хотя я точно знал, что там ничего такого нет.

— Ты мне очень помог за время, что провел с нами. — Она помолчала немного, облизнула губы и добавила: — Дети будут по тебе скучать.

— Я тоже буду по ним скучать, — печально подтвердил я.

Неожиданно я понял, что это не просто любезность, что я действительно буду скучать по ее детям. Однако Эмзил не сказала, что она тоже будет по мне скучать, не попросила остаться или вернуться назад.

— Спасибо! — крикнула она мне в спину, когда я успел пройти дюжину шагов. — За мясо. И дрова.

— Пожалуйста, — ответил я, чуть дернув плечом. — И спасибо за крышу над головой и очаг. И за то, что перешила мою одежду.

— Теперь она смотрится на тебе гораздо лучше! — крикнула она мне вслед.

— Спасибо! — ответил я достаточно громко, чтобы она услышала.

Я вернулся к дому, из которого могла получиться неплохая комната для постоялого двора. Хитч еще спал, лицо его расслабилось, рот был приоткрыт. Я поставил воду так, чтобы он мог до нее дотянуться, взял пращу, вышел наружу и начал подниматься по склону холма.

Я охотился, пока не спустились сумерки.

— Я ее должник, — сказал я вслух, обращаясь к своей магии. — Если бы она не позволила мне отдохнуть здесь, как ты думаешь, как долго продержался бы мой конь? Если бы я не остался здесь и не подкормился, разве сейчас я двигался бы в сторону Геттиса? Нет. Я бы уже умер где-нибудь в пути. Я ей должен и хочу расплатиться.

Я ждал, надеясь почувствовать знакомое волнение в крови, появлявшееся, когда во мне просыпалась магия. Ничего не произошло. Я продолжил охоту. Я промахнулся мимо первого кролика, которого увидел, и мой снаряд, выпущенный во второго, угодил в ствол дерева. Я выбрал не лучшее время для охоты. И я был дураком, полагаясь на свою магию. Часом позже я решил, что с моей стороны вообще глупо верить в нее. Да, я стал свидетелем нескольких совпадений, и мне снятся кошмары. Моя вера и здравый смысл по очереди сменяли друг друга, пока я не уверился, что был дураком, пытаясь различить, где правда, а где мои фантазии.

Когда я увидел оленя, я проклял судьбу за то, что она позволила отцу спрятать от меня мое оружие. Олень был некрупным, скорее всего, годовалым. Я отвернулся от него, вспомнив, как Девара говорил мне, что добыча всегда чувствует взгляд охотника.

— Мне нужна еда для путешествия в земли спеков, — безмолвно произнес я новое заклинание.

В праще у меня был камень, гладкий и довольно тяжелый. Он легко оглушил бы кролика или птицу, но оленя он не убьет. Когда я размахнусь, олень испугается и убежит. Я знал, что во мне нет магии; магии вообще нигде нет. А я всего лишь толстяк, чье тело пострадало от редкого осложнения после чумы спеков. Сердце грохотало у меня в груди, когда я метнул камень.

Он ударил оленя в голову над левым глазом. Я услышал треск, животное вздрогнуло, и по его телу пробежала судорога. Олень сделал два шага, его передние ноги подогнулись, словно он собирался лечь спать, он слегка осел, затем с громким стуком подломились задние, и он рухнул на землю. Все его тело содрогнулось.

Я не стал ждать и бросился к нему вниз по холму, вытаскивая на бегу нож. Я слегка подвернул ногу и ударился плечом о молодое деревце, но продолжал мчаться вперед. Когда я наконец добрался до оленя, он пытался встать. Я упал на него. Призвав на помощь всю свою силу, я вонзил нож ему в горло, прямо под челюстью. Он дернулся и издал дикий вопль боли. Я прижался к нему всем своим весом, чтобы он не смог подняться, и рванул нож в поисках жизненно важной артерии. Олень отчаянно мотал готовой из стороны в сторону и несколько раз ударил меня. Я закричал и глубже вонзил в него нож, и в следующее мгновение из его шеи забил фонтан крови. Однако он еще некоторое время продолжал лягаться, прежде чем замереть навсегда.

Тяжело дыша, я скатился с него, меня трясло, и, казалось, все мое тело покрылось синяками. Несколько мгновений я лежал на спине рядом с мертвым оленем, глядя в синее небо сквозь желтые листья деревьев. Я спрашивал себя, повезло ли мне или мне помогла магия, но довольно скоро решил, что, пока у меня есть мясо, это не имеет значения.

Тащить через лес тушу мертвого оленя стало для меня настоящим испытанием, которого я никогда не забуду. Это было бы непросто, даже если бы я оставался прежним. У оленя еще не было рогов, чтобы ухватиться, лишь маленькие бугорки. Я попытался волочь его за задние ноги, но неожиданной помехой оказалась шерсть. Кончилось тем, что я взялся за передние ноги, а голова оленя болталась из стороны в сторону, цепляясь за все подряд. На краю поля я оставил свою добычу и отправился к дому Эмзил.

— Я убил оленя, — сообщил я закрытой двери. — Если ты поможешь мне его разделать, я оставлю тебе много мяса. Но часть мне придется взять с собой в дорогу.

107