Лесной маг - Страница 32

Вскоре мы все собрались у алтаря нашего доброго бога, и в комнате воцарилась тишина. Ванзи и незнакомый мне священник вошли в комнату. Священник нес в руках лампу, свет бога, а Ванзи — большую пустую чашу, символ окончания кровавых жертв. Я знал, что в прежние времена церемония требовала, чтобы Росс принес в жертву быка, козла и кошку. Затем им с невестой предстояло подвергнуться ритуальному бичеванию тремя ударами кнута, символизирующему готовность страдать друг за друга. Просвещение доброго бога положило конец древним обычаям. Старые боги требовали, чтобы любая клятва оплачивалась кровью и болью. Я был благодарен, что эти дни миновали.

Росс и мои родители подошли к алтарю, чтобы принять клятву Сесиль. Ее появление было обставлено великолепно — она спустилась по лестнице под звон серебряных колокольчиков. На ней было сине-зеленое платье с узорчатыми рукавами, спадающими почти до самого пола, и расшитым голубым шлейфом, который скользил вслед за ней по ступеням. Запястья каждой женщины в комнате украшал браслет с крошечными колокольчиками, все они подняли руки в воздух, и веселый звон сопровождал невесту, пока она шла вниз. За ней следовали ее родители с большой корзиной в руках. Когда они проходили сквозь толпу гостей, те бросали в корзину пригоршни монет, желая молодым богатства и процветания. Среди нашего класса это всего лишь очаровательная традиция. У людей победнее она могла положить начало будущему благополучию, позволив завести козу или пару цыплят.

Росс и Сесиль выбрали для своей свадьбы простой ритуал. Становилось все теплее, и я, без сомнения, был не единственным, кто радовался, что нам не придется долго стоять в помещении.

Отцы новобрачных первыми обменялись клятвами в дружбе и верности, затем матери — обещаниями утешать и помогать друг другу и воздерживаться от сплетен. Я терпеливо это выдержал, но, когда Росс и Сесиль произнесли свои клятвы верности, доверия и взаимной искренности, на глаза мне навернулись слезы. Не знаю, что я оплакивал — то, что Карсина предала нашу неокрепшую любовь, или же свою пострадавшую гордость. Сейчас я должен был стоять рядом с ней, горько думал я, а потом мы бы с нежностью вспоминали эти мгновения. Но я буду вечно помнить, что она отказалась от меня. Я сжал зубы и заставил свои губы улыбаться, а потом вытер глаза, решив, что, если кто-нибудь и обратит на это внимание, он сочтет это слезами радости за брата.

Росс и Сесиль разделили крошечный пирожок из горьких трав, за ним последовал куда больший медовый пряник — символы плохих и хороших времен, которые им предстоит пережить вместе. Затем они отвернулись от алтаря и подняли вверх соединенные руки. Все собравшиеся разразились криками радости и поздравлениями, музыканты на помосте заиграли. Веселая праздничная музыка наполнила бальную залу, и гости расступились, освобождая место Сесиль и Россу. Мой брат никогда не умел хорошо танцевать и, верно, потратил немало времени и сил, чтобы сейчас выглядеть великолепно. Он ни разу не наступил на длинный шлейф Сесиль, а в конце танца подхватил ее на руки и закружил, к огромной радости и восторгу зрителей. Один неверный шаг, и они оба оказались бы на полу, но он справился и ловко поставил невесту на ноги. Смеющиеся и раскрасневшиеся, они поклонились гостям.

Затем наступила самая важная часть церемонии, не только для Росса и Сесиль, но и для обеих наших семей. Мой отец и лорд Поронт сломали печати на поздравительных свитках, доставленных от короля Тровена. Как и ожидали собравшиеся, король подарил обеим семьям немалые участки земли, дабы «ознаменовать счастливый союз двух вернейших аристократических семей и пожелать им дальнейшего процветания». Земли, подаренные Бурвилям, увеличивали наши владения на треть. Лицо моего отца сияло. Мне казалось, я вижу, как он подсчитывает, сколько еще земли пожалуют ему, когда остальные четверо его детей заключат браки. Неожиданно я понял, что таким образом король поощряет союзы между семьями новых аристократов, обеспечивая себе их преданность.

— Пожалуйста, присоединяйтесь к нам в танцах и на пиру, — позвала Сесиль гостей, и под громкие аплодисменты ее приглашение было принято.

Двери в примыкающую столовую распахнулись, открывая нашим взорам длинные столы. Я находился далеко от двери, но сразу же ощутил восхитительные ароматы свежего хлеба, жареного мяса и сладких фруктовых пирогов. Свадьба в наших краях растягивается на целый день. Когда гостям приходится долго ехать ради торжественного события, хозяева стараются сделать его незабываемым. Беседы, танцы и пиршество весь день продлятся в доме Поронтов, слуги будут сбиваться ног, поднося все новые и новые блюда. Многие гости проведут здесь ночь, а назавтра отправятся к нам и продолжат празднование. Еще совсем недавно я с нетерпением ждал это событие, рассчитывая урвать несколько мгновений наедине с Карсиной. Я даже представлял себе, как осмеливаюсь ее поцеловать. Теперь же я с ужасом предвидел несколько мучительных дней.

Мой несчастный живот настойчиво урчал, и я прислушивался к нему со страхом, словно внутри меня поселилось чудовище, требующее пищи. Я пытался убедить себя, что голод меркнет в сравнении с моим горем, но желудок со мной не соглашался. А когда я увидел, как Ремвар приглашает Карсину на танец, пустота внутри меня сделалась еще невыносимее. Я вдруг понял, что страшно хочу есть, что меня едва ли не трясет от голода. Еще никогда мое обоняние не было таким острым. С того места, где я стоял, я улавливал запахи жаренной с шалфеем и луком дичи и барашка, приготовленного по рецепту жителей равнин, с диким сельдереем в горшке с плотной крышкой. Я с трудом сдерживался, пока шел по краю танцевальной площадки, не позволяя себе броситься расталкивать людей, чтобы добраться до еды.