Лесной маг - Страница 217

217

Во мне зарождалось ужасное предчувствие. Я снял кипящий котелок с огня и снова опустился на стул.

— Скажи мне, что ты сделал, — тихо предложил я.

— Ты ведь уже знаешь, разве нет? — Хитч вздохнул. — Я пытался тебя предупредить. «Если ты будешь сопротивляться магии, с тобой будут случаться неприятности, которые вынудят тебя делать то, чего хочет магия». Я тебя предупреждал. И не говори, что этого не было. Так овец гонит большой страшный пес. Беги туда, куда он хочет, и тогда тебя не покусают. Меня кусали несколько раз. Я говорил тебе, что у меня были жена и дочь? Настоящая жена, гернийка, носившая красивые платья, накрывавшая на стол и игравшая мне чудесные песенки на арфе. Лалайна. Я ее любил, Невер. Любил ее и нашу маленькую золотоволосую дочурку. Но магия хотела от меня другого. Я должен был ездить по пограничью, выполнять ее поручения, а не сидеть дома с ребенком на коленях и слушать нежные песни. Я не хотел оставлять их, ни ради магии, ни ради всего мира. И тогда магия забрала их у меня. Они умерли от чумы, и, когда я лишился корней, магия смогла направлять меня, куда ей захочется. Похоже на то, что она сделала с тобой. Невеста, материнская любовь, уважение отца? Если бы ты сохранил их, тебя бы сейчас здесь не было, верно? Как только ты стал за них слишком крепко держаться — фьють! Магия их отняла. Глянь-ка, вот о чем я говорю. Еще осталось кое-что, к чему ты привязан, так? Если ты что-то любишь, забудь об этом. Прежде чем магия это уничтожит или найдет способ заставить тебя забыть.

— Ты имеешь в виду Эпини и Спинка?

Имена Эмзил и ее детей пришли мне на ум, но не сорвались с языка. Даже теперь я не мог признаться Хитчу, что привязан к ним.

— Я не знаю, за кого или что ты цепляешься, парень. Я не магия! Я знаю только, что ты остаешься здесь, когда магия хочет, чтобы ты двигался дальше. И она нашла способ заставить тебя уйти. Не вини меня за это. Я лишь посланец. Но я пришел сюда и по своей воле, а не только потому, что меня заставила магия. Потому что, несмотря ни на что, я все еще сын-солдат, как и ты. И у меня еще осталась толика чести. — Он с сожалением покачал головой. — Будь я проклят! Через пару минут ты возненавидишь меня, старина. Мне не хочется об этом даже думать. Но я сделаю это, прежде чем уйти. Вот почему, пока ты еще не возненавидел меня, я прошу тебя о последней услуге. Я знаю, если ты дашь мне слово, ты его выполнишь, даже если будешь меня ненавидеть. Невер, ты сделаешь мне одолжение?

— Какое? — спросил я, вдруг исполнившись подозрений.

Он рассмеялся хриплым карканьем стервятника.

— Вот видишь. Мне не стоило тебя предупреждать. Пару минут назад ты бы сперва согласился и лишь потом спросил бы, что от тебя потребуется. Это довольно просто, Невер. Не хорони меня. Это все, о чем я прошу. Я должен получить дерево. Это высокая честь, которой удостоили меня спеки. Мое собственное дерево. И если они придут, чтобы забрать мое тело, отдай им его. Хорошо? Просто позволь им унести его с собой.

Просьба Хитча ужаснула меня, однако я, как мог, постарался это скрыть.

— Я не собираюсь хоронить тебя, Хитч, потому что ты жив.

Его губы растянулись в упрямой улыбке, и он покачал головой, словно мои слова его позабавили.

— Просто скажи, что ты не похоронишь меня, и я сделаю все, о чем ты попросишь, Невер. Я знаю, что ты сдержишь слово.

— Хорошо. Я не стану тебя хоронить. — Мне казалось, что я потакаю ребенку. — А теперь выполни свое обещание. Приляг. Я принесу тебе еще воды.

Он медленно поднялся на ноги, и я увидел, как жестоко измотала его болезнь. Одежда висела на нем. Он доковылял до моей постели и уселся на нее, пока я ходил за водой.

— До свидания, друг мой, — сказал он, когда я протянул ему кружку. — До свидания. Поскольку это я делаю для себя, я смогу умереть, зная, что предупредил тебя. Поэтому я прощаюсь с тобой, пока мы еще остаемся друзьями, ведь через несколько мгновений наша дружба закончится. Ты пожмешь мне руку в последний раз, Невер? Невар. Видишь, я даже зову тебя настоящим именем. Просто пожми мне руку в последний раз, и я расскажу тебе. Ты возненавидишь меня, но я тебя предупредил.

— Хитч, ты бредишь. Ляг, отдохни. Я скоро вернусь. Ну, так скоро, как только смогу.

Я повернулся к двери.

— До свидания, мой друг, — простонал он. — До свидания.

Я опасался, что у него снова начинается лихорадка. Хитч говорил так странно. Моя рука легла на дверную задвижку, когда он заговорил.

— Я убил Фалу. Задушил ее ремешком с упряжи Утеса. А потом я отправился в таверну Ролло и набрался. Хорошенько набрался. Так сильно, что стал рассказывать про тебя, что ты славный парень, но есть в тебе дурная жилка, крутой норов, когда речь идет о женщинах. И я намекнул, что Фала посмеялась над тобой, когда у тебя с ней ничего не вышло. Мы все неплохо повеселились, мол, такой жирный кабан, как ты, и пытается поддеть такую маленькую штучку, как Фала. Все знали, что она никогда не лежит спокойно. Она поработает ртом, но на этом все и закончится. Она быстро справляется с делом, эта наша Фала. Да. Мы все хорошо посмеялись. Потом я выпил еще, меня вывернуло прямо на пол, и я отключился в углу. И на следующий день уехал. А хуже всего то, что потом я чувствовал себя хорошо. Просто прекрасно. Потому что я делал то, чего хотела от меня магия. Магия хочет, чтобы ты ушел в лес. И если ты не пришел, когда тебя позвала Оликея, с ее сладкой пищей и еще более сладким телом, магия воспользуется теми шпорами или хлыстом, какие найдет. Так же, как она выгнала тебя из дома. Вот и все. Я закончил. Теперь ты меня ненавидишь, верно?

217